фото показано с aif.ru

Композитор Эдуард Ханок («Малиновка», «Потолок ледяной…», «То ли ещё будет…» и др.) 18 апреля отмечает 80-летие.

Композитор Эдуард Ханок («Малиновка», «Потолок ледяной... », «То ли ещё будет... » и др.), отмечающий 18 апреля 80-летие, в интервью АиФ.ru рассказал о том, как писал на заказ песню для Романа Абрамовича, питался икрой и крабами на Колыме, играл на пианино для Гагарина, а также почему каждый артист проходит этап творческого климакса и импотенции. Владимир Полупанов, «АиФ»: Эдуард Семёнович, создаётся впечатление, что вы, белорусы, бесстрашные и бессмертные люди. Весь мир на карантине. А Беларусь ведёт себя так, будто никакой пандемии в мире нет. Какая сейчас у вас в Минске обстановка? Эдуард Ханок: У нас начинают потихоньку обращать на коронавирус внимание. Продавцы в магазинах уже все с «повязками» на лице. Что касается меня, то я не то, что не боюсь. Но успокоил себя: как решит Товарищ Бог, так и будет. Надеюсь, что пронесёт. Но тоже надеваю маску в общественном транспорте и магазине.- Ваша жизнь не изменилась? - Не особо. Я работаю на автомате. Мой режим, каким был, таким и остался. Утром встаю, принимаю холодный душ, чтобы вся дурь вышла. Потом сажусь и работаю часов до 5-7 вечера. Затем иду в Филармонию, там мне в баре Дима Лазарев (бармен) наливает чай. Потому что я непьющий. Разговариваем, кроссвордики разгадываю, радио слушаю - такой у меня отдых. Потом иду домой и примерно до полуночи работаю. - Над чем работаете? - У меня два направления. Пишу книгу «Исповедь композитора-песенника». Вторая часть работы – вместе с внучкой Ярославой делаем большой (более 100 страниц) альбом - волнограмму России. Так что когда крышку гроба будут закрывать, я попрошу возможности ещё немножко поработать. - В 80 лет все ли детали жизни помните? - Мелочи не помню, конечно. Но, как я жил в Бресте, как начинал – отлично помню. У меня отец был военным, и мы жили с родителями в Северном военном городке. Утром солдаты маршировали под живой оркестр. А мы, будучи пацанами, бегали смотреть на это, били себя по пузу, отстукивая ритм. Так я постигал азы музыки. Хорошо помню жизнь на Колыме. Мы жили в районе золотых приисков. И когда в магазине заканчивались продукты (подвоза не было), в магазине – шаром покати - оставалась только чёрная, красная икра и крабы в банках.- То есть вас кормили икрой и крабами? - Да, другого ничего не было. Чем ещё кормить? Но, конечно, не каждый день, периодами. Помню, как мы уезжали с Колымы в 53-м. 7 или 8 суток ехали из Хабаровскав в Беларусь на поезде. Как раз в это время умер товарищ Сталин. И всю дорогу мы слушали траурную музыку. Вспоминаю, как в ресторане «Будапешт» в Москве работал пианистом. Отложился в памяти 23-й съезд КПСС. В нашем ресторане был банкет московской парторганизации, где были Юрий Гагарин и прочие знаменитые люди. Я там играл на рояле. В какой-то момент, чувствую, меня кто-то сдвигает со стула. Оказалось, мой педагог, профессор Дмитрий Борисович Кабалевский. Он доиграл «Караван» Эллингтона, а потом пригласил меня, студента, за свой стол. Налили рюмочку. Я подумал: «Я же на работе, значит, пить нельзя. Но угощает Герой соцтруда, Народный артист СССР, профессор. Так что можно». Я её махнул. Но юмор заключался в том, мне вместо водки воду налили. Так я отрепетировал свою будущую безалкогольную жизнь.- Почему бросили? - Я очень много курил. И если бы не бросил, то сегодня с вами бы уже не разговаривал. Желудок стал болеть, я загибался. Поэтому разработал систему (в книге я её описываю, может, кому-нибудь пригодится), по которой покончил с куревом. А когда с куревом завязал, алкоголь отпал сам собой. Потому что, как только закурил, хочется выпить. А если не куришь, то чего пить? Бессмысленно. Но после этого стал много есть. Как-то на банкете меня посадили рядом с какой-то старушкой. Ей было нечего делать, и она внимательно смотрела, как известный композитор метёт со стола всё подряд. Её это так потрясло, что она не выдержала и сказал: «Лучше бы ты, сыночек, пил». - Недавно в Бресте, городе, где выродились, появилась ваша именная скамейка с фразой из песни «Малиновка». Как ещё увековечили память о вас? - У меня существует три главных «памятника»: скамейка, звание Народный артист Беларуси и ёлочка у филармонии. У всех народных артистов республики Беларусь в скверике Мулявина есть именные елочки. - Именем Мулявина назван сквер, а у вас всего лишь именная скамейка и ёлочка. Не обидно? - Нисколько. Сочинение песен – не главная и не единственная моя профессия. Один из этапов. Сначала я сочинял симфоническую музыку, потом песни, создал фундамент, а теперь занимаюсь наукой. Может, через 50-100 лет моя «теория творческих волн» реализуется, и всё встанет на свои места. Я своё ещё возьму. По своим потенциальным возможностям Мулявин мне не конкурент. Игорю Лученку нет памятника, у него тоже ёлочка. А ведь он вместе с «Песнярами» поднимал белорусскую эстрадную культуру. Так что чего мне обижаться? Одно время я жил в Москве, и как-то в составе московской делегации приехал в Брест с акцией «Дети Москвы и Белоруссии поют вместе». После концерта на банкете композитор Григорий Гладков в шутку спросил одного нашего чиновника: «Почему в Беларуси нет улицы Эдуарда Ханка?» На что тот ответил: «Мы не даём улицам имена «перебежчиков»». Он имел в виду, что я променял Беларусь на Россию, хотя я жил в столице Союзного (!) государства. Я ему ответил: «В Бресте я жил на улице Московской, напротив дома Лены Воробей. Так вот со стороны её дома стоит памятник Климуку (космонавт, уроженец Брестского района – Ред.). А на стороне моего дома место пока свободно». Потому и попросил его это место не занимать (смеётся). - Какой своей песней вы больше всего гордитесь? - «Служить России». Во-первых, с 2008 года она ежегодно звучит на парадах. Во-вторых, за неё я получил российское гражданство, которое дало мне возможность в Думе поработать – я был помощником депутатов (Иосифа Кобзона и Франца Клинцевича) на общественных началах. Так что получил и моральное, и материальное удовлетворение. Когда звучит эта песня в концерте, зал встаёт. Что может быть выше этого? Первым эту песню спел Коля Басков. Но когда я разрешил её петь Ансамблю Александрова и Ансамблю песни и пляски войск национальной гвардии п/у Виктора Елисеева, Басков на меня обиделся. Я ему сказал: «Коля, не надо орать эту песню. Это отпугивает публику». Оперный баритон Леонид Сметанников в 1975 году первым спел «День Победы». В его исполнении песня не пошла. Но когда её Лёва Лещенко исполнил - внутренне, душевно - люди прониклись. И она стала популярной. Поэтому я сам пою «Служить России» (напевает – Ред.): «Полки идут стеной, красиво держат строй... служить России суждено тебе и мне». И публика встаёт. А самой лучшей считаю песню «Самурай» (мы её написали с Ларисой Рубальской), которая не звучала ни по радио, ни по телевидению. Но она может уложить любой зал. Она у меня палочка-выручалочка. Если в концерте что-то не идёт, я её пою, и зал лежит. Мне Кобзон сказал: «Конечно, ты поёшь хуже, чем Коля Басков, но не хуже, чем Боря Моисеев. Никому не отдавай эту песню, сам пой». - Но ведь у вас есть более яркие песни с красивыми мелодиями, полюбившиеся публикой: «Зима», «Малиновка», «Журавлик» и т.д. - От песен, типа «Малиновка» и «Потолок ледяной» исполнители получали кайф, а я только авторские. А песню «Самурай» я пою сам. Поэтому для меня самая лучшая та песня, которую ты сам можешь спеть и уложить ею зал. Выше ничего не бывает. Хотя, может, я и не прав. - У какой вашей песни самая непростая судьба, забавная история? - «Реченьку туманную» сначала спела Валентина Толкунова. Потом её взяла в свой репертуар Анна Герман. Но, к сожалению, немного её попела и ушла в мир иной. Если бы чуть дольше прожила, она бы эту песню раскрутила. В этом смысле песне не повезло. Песня «Зима» («Потолок ледяной, дверь скрипучая») прозвучала в «Песне -71». Мы с супругой после этого справляли Новый год дома у Эдуарда Хиля, где я познакомился с певицей Марией Пахоменко. Она взяла в свой репертуар мою песню «Разговоры» (напевает: «Разговоры стихнут скоро, а любовь останется... » - Ред.). И её отобрали для финала «Песни-72». Я приехал на съёмку, но за пару часов до начала выяснилось, что Пахоменко поскандалила с главой Гостелерадио Сергеем Лапиным. И её убрали из «Песни года». А забавная история приключилась с песней «Челси», которую я написал по заказу богатого человека. Он её хотел подарить на день рождения Роману Абрамовичу. Но через неделю после нашего разговора бизнесмен разбился на собственном вертолёте. И песня осталась бесхозной. Я её чуть-чуть переделал и стал петь сам. Напевает: «Играй, играй, играй, Роман ты в своей романчик с «Челси», гуляй, гуляй, гуляй, Роман, но если так пойдёт, то наш народ однажды да соберется вместе и опять устроит вам 17-й год». Коммунисты от этой песни просто балдеют! Она хорошо идёт на площадях, где проходили белорусские ярмарки.- Алла Пугачёва спела всего два ваших произведения - «Про журавлика» (Ты возьми меня с собой) и «Песню первоклассника» («То ли еще будет ой-ё-ёй»). Почему так мало? - Я вообще ни с кем из артистов не работал. К тому же не входил в пугачёвский круг, как Раймонд Паулс или Игорь Николаев. На телевидении снимали фильм «Поэт Сергей Островой», в котором участвовала малоизвестная тогда певица Алла Пугачёва. На съемках мы и познакомились. А после, когда Алла взлетела с «Арлекино» в 1975 году, мы с Марком Минковым оказались у неё в гостях - в квартире мамы Зинаиды Архиповны в Кузьминках. Показали Пугачёвой по одной песне. Я - «Песню первоклассника», Минков - «Не отрекаются любя». Когда мы уходили, на лестничной площадке Марк мне сказал: «По-моему, твоя песня не понравилась Алле». И вроде оказался прав. Его песню Пугачева записала сразу. А моя пролежала пару лет. В 1978 году Кристина Орбакайте должна была идти в первый класс, и Алла решила отметить это событие, записав мою песню. Она пригласила меня на гастроли в Тольятти в апреле 1978 года. И после выступления в её номере я показал ей ещё и песню «Про журавлика». Получилось, что в 78-м Алла записала две мои песни. И Кристина Орбакайте в 80-м дебютировала на эстраде с моей песней «Солнышко» («Солнышко смеётся, ярко светит детям»). - С кем из артистов, которые пели ваши песни, у вас были наиболее теплые отношения? С Хилем? - Я волк-одиночка по своей сути. Особенно ни с кем не дружил, не сходился близко. Хиль жил в Ленинграде, я в Минске. У нас было мало пересечений. У него была всего одна моя песня «Зима», которая стала хитом. Он записал ещё пару моих песен, но они не пошли в народ. - Ну, а с «Песнярами» и группой «Верасы» вы разве не были в тёплых отношениях, вы же с ними много работали? - Никакой работы ни с «Песнярами», ни с группой «Верасы» не было. Я никогда не участвовал в реализации своих песен. Артисты всё делали без меня. Одно время я жил на Украине, а потом вернулся в Брест. Переезд оказался таким тяжелым испытанием, что я впал в депрессивное состояние. И вытащил меня из него Владимир Мулявин, пригласив поработать в музыкальный фильм «Ясь и Янина» (1974 г.). Фильм глупенький, но «Песняры» тогда были очень популярны, и эту картину часто крутили по телевидению. Там есть моя песня (напевает – Ред.): «Ты моя надежда, ты моя отрада». Она не совсем «песняровская», конечно. Но в моей судьбе сыграла важную роль. - Песню «Исчезли солнечные дни» на стихи Расула Гамзатова, которую исполняет Леонтьев, написал Раймонд Паулс. Но первый вариант музыки написали вы. Как так произошло, что получились две песни на одни и те же стихи, но с разной музыкой? - Честно говоря, даже не помню, кто из исполнителей пел песню с моей музыкой. Мне моя песня никогда не нравилась. А что касается песен на одни и те же стихи с разной музыкой, таких примеров много. У меня есть песня «Здравствуй, чужая милая». У неё вообще три варианта музыки. Первый вариант в 60-х написал украинский композитор Анатолий Горчинский. Она была довольно известной и популярной. После этого Аркадий Северный написал свою версию. Мой вариант – третий. Мне очень нравились эти стихи, поэтому я и написал эту песню в 69-м году. Ободзинский вроде бы сначала загорелся, хотел её спеть. Но так и не реализовал её. В результате белорусский певец Александр Солодуха, можно сказать, построил на этой песне всю свою карьеру. Это его главный хит.- У вас есть и российское гражданство. Где вы получаете пенсию?- Я сравнил пенсии в России, и в Беларуси и понял, что нет смысла «менять быка на индыка». У нас пенсии небольшие, и в России примерно такие же. Российское гражданство чем мне помогает? Когда приезжаю в Россию, чувствую себя не приезжим, а гражданином России. И в РАО зарегистрирован как россиянин. - Сегодня песни пишутся? - Пробовал. Но они не имеют успеха. Чего о них говорить? Сегодня другие времена и совсем другие песни. Когда встречаюсь с молодежью, говорю: «Я не ваш композитор. Я писал песни для ваших родителей, бабушек и дедушек. Они мои песни с удовольствием пели. Могу вам их напомнить». Сам пою, показываю видео. А в финале выступления говорю: «А теперь посмотрим, как хорошо вы знаете сегодняшнюю эстраду». И мы вместе разбираем сегодяшние хиты. (напевает – Ред.): «Зацепила меня, ослепила меня» (Артур Пирожков). «Цвет настроения синий» (Киркоров). «Сердце на куски, и все горит огнем, ты меня прости. А я тебя потом» (Artik и Asti). «Дважды в одну реку не войдешь, раненое сердце не зашьешь» (Макс Барских). У них глаза на лоб вылезают от того, что старый хрыч знает все эти современные песни.- Что вы думаете про нынешнюю поп-музыку в целом?- Мне иногда кажется, что современные песни даже интереснее, чем те, что были популярны в наше время. Может, потому что я исследователь, и избавился от композиторских комплексов. Многие мои коллеги ворчат и ругают современную поп-музыку: «Песни дерьмо, примитивные, тексты ужасные и т.д.». Так обычно говорят творческие импотенты. Современные песни не плохие и не хорошие, они просто другие, потому что написаны для этого поколения, для этого времени. Если бы песни были плохими, залы были бы пустыми. В советские времена воевали с Андреем Макаревичем, «Битлз» и вообще рок-музыку запрещали. Ничего из этого не вышло. Жизнь сама отсеивает то, что не нужно.– Вы судились с Ядвигой Поплавской (солистка группы «Верасы» - Ред.) и Анатолием Ярмоленко? Чем кончилось дело?- Какое-то время я жил в Москве. Пользуясь этим, белорусские артисты, которые поют мои песни, обнаглели настолько, что перестали упоминать меня как автора. На вечер памяти Александра Тихановича пригласили известных композиторов, в том числе и меня. Поблагодарили публику в зале, сказали спасибо телевидению, А нас, авторов, даже не представили. Мы сидели как бедные родственники. Это самое большое оскорбление.Меня это возмутило. Оказалось, что уже давно про авторов вообще не вспоминают. В телевизионном интервью Поплавская как-то сказала: «Нам очень лестно, когда свои песни нам приносят Александра Пахмутова, Оскар Фельцман, Давид Тухманов, Игорь Лученок и наши белорусские композиторы». То есть Лученок вроде бы российский композитор, Ханка вообще нет? А чем они заработали свою популярность? Песнями «Малиновка», «Я у бабушки живу», «Завируха», которые написаны мной. Ярмоленко со мной не стал спорить, и я его простил. А Поплавская встала в позу. Стала доказывать, что я наговариваю, она на самом деле везде объявляла меня как автора. Я поднял видеоархивы, и убедился, что она лжет. И обратился к телерадиокомпаниям, чтобы запретить крутить в эфире старые записи. И выиграл суд у главного белорусского канала ОНТ. Даже получил солидную материальную компенсацию за моральный ущерб от спонсоров. Благодаря тому, что я судился, сегодня в телевизионных титрах стали указывать авторов и заключать договора. В России это давно есть, а у нас до последнего времени на авторов плевали. Так что я какой-то порядок с авторскими правами навел. После чего руководитель канала ОНТ Марат Марков позвал меня в свою программу «Ничего личного». Мы с ним прекрасно поговорили, он даже похвалил меня за то, что я защитил свои честь и достоинство. А в конце мы пожали друг другу руки и обнулили наши отношения. Я и с Поплавской хотел обнулить. Но она мне заявила: «Вы должны извиниться». «Извинюсь только после того, когда вы извинитесь передо мной», - написал я ей в письме. Так что к консенсусу мы не пришли. Ну и не надо. Переживем как-нибудь. - Вы долгое время занимаетесь теорией волн. Чтобы сильно не грузить читателя, можете сказать коротко, в чем её суть. - Каждый артист сначала накапливает творческое топливо и потом его использует. В этот момент он набирает форму и находится на пике популярности. Как показывает практика, в среднем волна длится 5-7 лет. У кого-то до 10 лет растягивается. Потом идёт спад. Больше двух волн, как правило, не бывает. После второй волны наступает творческий климакс, а за ним творческая импотенция. И артист превращается в «неформат». Появляются новые артисты с другой энергетикой и потихоньку вытесняют предыдущих. Вот эту схему проходят абсолютно все исполнители. - По-вашему, у современной рэп-музыки и рэп-артистов насколько длинная волна? - Это такое специфическое искусство, которое быстро утомляет публику. Все равно зрители тянутся больше к песням, с ярко выраженной мелодикой. Так что у рэп-исполнителей больше одной волны не может быть.- Можете немного рассказать о вашей семье.- Мой сын живет в Подмосковье, в Кратово. Занимается бизнесом. Младшая дочь Светлана живет в Израиле, работает в министерстве по делам миграции. Летает по всему миру, читает лекции. Старшая дочь живет в Минске, через дом от меня. Ее дочка, моя внучка Ярослава – моя главная помощница. Мы с ней недавно сделали волнограмму Марка Шагала. А сейчас работаем над волнограммой России. И ещё у меня лучшая в мире супруга Евлалия Ивановна (попросту Ляля). Мы друг друга понимаем с полуслова. Если бы у каждого была такая жена, все были бы счастливы.

Аналог Ноткоин - TapSwap Получай Бесплатные Монеты

Подробнее читайте на aif.ru