Деревню Окунево называют Пупом Земли, ковчегом человечества и воротами в другие миры. Мы планировали туда добраться и рассказать о жизни самой толерантной сибирской деревни — коронавирус помешал. И тогда появился другой, более важный вопрос: что предпринимает Пуп Земли для спасения от пандемии?

Я раньше никогда не писала о месте, не побывав в нем. Не пыталась представить местность по картам и фото в интернете, не говорила героям в скайпе: «А вы не могли бы подвинуться, хочется видеть, что у вас за спиной, и, простите, но чем у вас пахнет?»Вопрос про запах смешил всех моих собеседников, потому что, начитавшись в интернете всякого, я ждала, что в Пупе Земли должно пахнуть сандалом и ладаном. Но мои собеседники говорили, что вокруг здоровый навозный аромат, да и вообще жизнь сложная, мало похожая на ту, что описывают в сети паломники.— А чудеса? — расстраивалась я.— Чудеса есть. Но случаются они не со всеми.Как все началосьИстории про чудеса — это история самого Окунева. Затерянная в тайге среди болот и озер деревня триста лет жила ничем не примечательной жизнью, пока в 1991 году сюда не приехала ученица индийского гуру Расма Розитис. Латышка, она едва говорила по-русски, но прибыла в Сибирь с особой миссией — разыскать землю, на которой стоял храм Ханумана, бога обезьян, одного из самых популярных и могущественных богов индийского пантеона. Именно в этом храме должен был храниться кристалл, что спасет человечество от самых страшных напастей.Расма изводила вопросами историков и археологов, пока те не сдались: место, которое описывал гуру, находилось в 225 километрах от Омска, на берегу реки Тары. Это и было Окунево. Расма приехала в деревню, несколько месяцев прожила в палатке у Тары: слух о ней пошел по всей Омской области. В Окунево потянулись исследователи, заговорили о чудесах пяти целительных озер, о магии земли, портале и кристалле. Нашлись даже ученые, которые исторически подтвердили чудеса этих мест, а исследователь Михаил Речкин написал серию книг о «сибирском ковчеге» как спасителе человечества.Но еще до книг за спасением сюда отправились представители других конфессий: кришнаиты и бабаджисты, буддисты и родноверы, мусульмане и православные. На 170 дворов сегодня насчитывается больше десяти верований. Окуневцы ходят в храмы, ашрамы, взывают к Перуну, провожают времена года в особых местах в лесу, жгут костры над рекой и проводят бесконечное множество обрядов. Причем здесь нет ограничений: на православные праздники могут прийти язычники, мусульмане ходят на чай к бабаджистам и кришнаитам.И этот феномен всепринятия и всепрощения Пупа Земли оспорить невозможно.* * *С момента прихода сюда Расмы Розитис Окунево сильно разрослось. Раньше у деревни было 100 гектаров, а лет пять назад площадь расширили до 500 гектаров. Дома, даже самые неказистые, стоят под миллион рублей. Но во всех объявлениях указывается, что жилье располагается не абы где, а в «легендарной деревне». Отсюда и цена. Также в Окуневе можно взять дом в аренду: некоторые омичи так и сделали на время пандемии и пережидают мировые неприятности на высоком берегу Тары.Время от времени они заглядывают в паблик «Окунево близко». Там исправно появляются астрологические прогнозы, касающиеся коронавируса. Предсказание на март было нерадостным. Облегчение ситуации, если верить астрологам, начнется только в конце апреля. Но быстрого решения ждать не стоит. При проведении эзотерических практик окуневцам предписано обратить внимание на карантин: надо принимать общие правила и думать о том, что от твоей глупости могут зависеть чужие жизни.Как соблюдают эти правила в «ковчеге спасения», мы узнали у местных.Дмитрий Ялта, последователь Сатьи Саи БабыЯ смотрю в ютубе видеоролик о карантине в Окуневе. Дмитрий Ялта идет по раскисшей дороге к единственной в деревне остановке. Он собирается нарушить режим самоизоляции — съездить в райцентр, там купить семена и постричься. Пока ждет машину, читает на стене объявления: рядом с памяткой по борьбе с коронавирусом висит набранный на половинке офисного листа перечень философских изречений из разных культур. Общая суть их сводится к одному: не делай зла, если не хочешь, чтобы оно к тебе вернулось.Последние 17 лет Дмитрий старается жить именно так. До этого он был, по его собственному определению, «циничный эгоист». Имел несколько сувенирных магазинчиков в Ялте, квартиру, две машины. Дружил с полезными людьми. Отдыхал на полную катушку.Но в 2002 году произошло драматическое событие. Какое именно, не говорит. Признается только, что за четверо суток его развернуло на 180 градусов. Дмитрий не спал и не ел. Жена позвонила в скорую, там отказались приехать, советовали сразу везти «в дурку». И тогда на помощь пришел сосед, хирург-гинеколог. С 11 часов вечера и до утра он вливал в больного раствор для дезинтоксикации. Бутылки привязывал к люстре. Капля за каплей в Дмитрия возвращалась жизнь, лились слова и слезы, врач-сосед невольно стал первым исповедником Дмитрия.После были долгие поиски ответов на главные вопросы в главных религиозных книгах человечества. В конце концов Дмитрий пришел к учению Сатьи Саи Бабы, индуистского религиозного лидера, которого последователи считают чудотворцем и аватаром бога Вишну.Дмитрий поехал к Саи Бабе в Индию. Пробыл там сорок дней и передал гуру письмо с вопросами. Дима писал, что хочет уйти из бизнеса, жить просто и честно. Ему нужны были силы и место, где все это стало бы возможно. Ответ пришел в тот же день: знакомый рассказал ялтинцу об Окуневе.И вот уже 15 лет Дмитрий Ялта живет с семьей здесь. Дети выросли, разъехались по большим городам, теперь на время карантина в Окунево приехала десятилетняя внучка. И, пока мы разговариваем по скайпу, девочка входит в дом и приносит с собой облака морозного воздуха. Шевелится занавеска, открывается чьей-то рукой дверь холодильника, девочка с любопытством оглядывает полупустые полки.— Чувствую, останется у нас до осени из-за карантина, — то ли шутит, то ли нет Дмитрий. — Да и пусть, тут мы ей в телефоне сидеть не даем, земли много, детей много — бегай сколько угодно.— А как правильно вас называть?— Дмитрий Ялта, последователь Сатьи Саи Бабы. Здесь редко кого знают по фамилии: Игорь Астрахань, Юра Краснодар, Дима 74 (это регион), Паша Борода, Саша Саркофаг...— Саша из Египта?— Нет, у него лечебный саркофаг. Ложишься на полчаса туда, как в гроб. Тебя закрывают. Внутри конструкция сложная — они с каким-то изобретателем из Омска мудрили, иголки там серебряные, очень дорого все это стоит. А для окуневцев бесплатно. Хочу прийти к нему с камерой и все заснять. Но Саша с вами на контакт не пойдет, он бывший военный...— Какая у вас жизнь интересная...— Это так кажется. Тяжелая жизнь на самом деле, крестьянская.* * *Дмитрий встает по будильнику в 3:42 утра. Выпивает чашку кофе с коротким молитвенным чтением. Потом «какое-то подобие медитации» — сидит со скрещенными ногами, молится. Так он делает уже 17 лет, но некоторые могут сидеть и 40, так и не достигнув просветления. Потом просматривает свою страницу во «ВКонтакте», заливает новые видео на канал «Удивительное Окунево» или отвечает на вопросы. В шесть утра у него начинается обычная деревенская жизнь: чистка коровника, уход за скотиной, дрова, печка. Зимой, когда работы не так много, после обеда они с женой выходят на прогулку.Недавно навестили отшельника-кришнаита, снимали на видео четыре окуневских улицы, Дмитрий рассказывал своим подписчикам про чудесные исцеления в местных озерах и красоты природы. С конца мая, если в стране все будет более или менее, в Окунево потянутся паломники и туристы. Будут стучаться в ворота, искать проводника. У Дмитрия есть старый уазик-буханка, хорошая память и обаяние, которое улавливается даже через монитор.«За последние пятнадцать лет деревня очень изменилась, сейчас много молодежи. А когда мы только приехали, из неместных было всего пару человек. Воду таскали из колонки, дома покосившиеся, черные. Мы же с Украины, там домики были каменные, белые, а тут... Но в Окунево окунаешься, как в пуховую перину. Мы же еще под Новосибирск ездили. Там было лучше с точки зрения удобства и дешевле, но не то. Не было вот этого душевного, где человек человеку брат. А я держал в голове второй наказ Саи Бабы, еще в Ялте он передал мне через одну знакомую (она села на молитву и к ней пришла эта мысль,— прим. ТД), что место надо выбирать не по уму, а по сердцу. И мы вернулись в Окунево».Ялтинцы купили домик-пятистенку на две комнаты. Сыну тогда было девять, дочке тринадцать. Школа в соседней деревне, больница в получасе езды по бездорожью. Работы только не было — колхоз в 90-х развалился. Правда, были деньги. Вначале ялтинцы питались как раньше, потом все скромней и скромней. На душе у Дмитрия становилась все тревожней. Облегчение пришло, когда деньги закончились.«Когда они есть, ты все время думаешь, как их растянуть, что будет, когда их не станет. И вдруг этот момент наступает. Проблемы больше нет, беспокоиться не о чем. Началась жизнь здесь и сейчас. И появились новые возможности: нашелся человек, который предложил мне работу на стройке. Я же раньше совсем ничего не умел. Болгарка была для меня женщиной из Болгарии. Постигал все с азов, да еще и деньги за это платили — очередное маленькое чудо Саи Бабы. Ведь он сказал: «Мои преданные не будут нуждаться в пище и крове, но разбогатеть я им не дам. Богатство развращает». Сейчас мы живем на пять тысяч рублей в месяц. Едим рис, горох, чечевицу, фасоль, гречку и макароны. Закупаю все это в Муромцеве мешками, спускаю в подпол, и на зиму нам хватает. Плюс грибы, ягоды, корова своя. Сыры и сладости давно не покупаем, иногда можем вафельками побаловаться. Но это же не необходимость? Оно даже вредно, правда ведь?»Пока мы разговариваем, на втором плане мелькает жена Дмитрия Рита. Хлопочет на кухне и время от времени поправляет рассказ мужа. То, что сегодня семья живет в Окуневе, во многом ее заслуга: Рита тоже последовательница учения Саи Бабы, переквалифицировалась из жены предпринимателя в хозяйку деревенского дома, доит корову, сажает огород, не ропщет.«Ниточка за иголочкой, — говорит Дима. — Я ей очень благодарен».Дети выбрали другой путь: дочь работает учителем словесности в Омске, сын вернулся в Ялту, устроился в хорошую фирму, но пришла пандемия, и все закрылось.— Пандемия — необычное время, — вдохновенно рассуждает Дима. — Оно все расставит на свои места. Сегодня какой-то блогер, который ходит и кушает по ресторанам, может зарабатывать десятки тысяч рублей. А колхозники, что кормят страну, работают практически за бесплатно. Вот у нас трактористы здесь — худые все. Расплачиваются с ними дровами, сеном и зерном, чуть-чуть денег дадут. Это ненормально.— Вы тоже за последние годы очень похудели, судя по видео...— Это не от болезни. Мы с женой вегетарианцы, я 17 лет не пью, а последние восемь месяцев решили провести эксперимент — едим пищу без соли. Она без соли невкусная, много не съешь. Но и человеку для жизни надо есть всего с ладошку... Я раньше весил за сто килограммов при росте в 175 сантиметров. Сейчас меньше 70.— Что в Окуневе говорят о коронавирусе?— Ну что говорят? Это вы в городе вышли из дому, сели в автобус, там люди, они что-то говорят. А у нас бывает, что целый день копошишься во дворе и никого не встретишь. Тут у всех очень много земли, у меня почти гектар, у кого и больше. Пересуды в основном идут в интернете: меня засыпали роликами с теориями про вирус. Но я знаю, что никто ничего не знает... Недавно разговаривал со знакомой из Америки, она последовательница Аммы ( индуистский духовный лидер, почитаемая как святая своими последователями, — прим. ТД ) Вспоминали, что Амма с трибуны говорила: скоро в мире разрушатся все коммуникации и передвигаться станет невозможно. Мы гадали, что это значит? А вот что — вы хотите к нам приехать и не можете.— А у вас от ваших святых есть информация, что будет дальше?— Есть, но сказать не могу.Дима улыбается.— Но вы молитесь о том, чтобы все это скорее закончилось?— Об этом молятся все: и исламисты, и буддисты, и христиане. Даже главные священники призывают молиться об этом. А как иначе?— Есть какая-то молитва, которую вы произносите, когда вам совсем трудно?— Кришнаиты говорят: Харе Кришна. Последователи Саи Бабы — Ом Саи Рам. У православных: Господи, помилуй. Слова звучат по-разному, но говорим мы об одном. Наверное, поэтому мирно и живем в нашем Окуневе.Стас Репин. РодноверВсю дорогу, пока мы разговариваем со Стасом Репиным, в трубке свистит ветер. О видеосвязи мы так и не договорились, поэтому подробности быта Репиных выспрашиваю вслепую. Выходит, что сейчас Стас идет в магазин, пока дойдет, жена пришлет список продуктов. Семья Стаса — родноверы. В центре их верований лежит память рода и традиции ведического православия. Стасу 53 года, у него две дочери и внучка. Из-за карантина все собрались в Окуневе.— Жизнь в деревне изменилась на карантине?— Только в том смысле, что кого-то коснулась истерика. Бабушки понесли из магазина туалетную бумагу и гречку с макаронами. Но это длилось буквально один день. Потом продавцы надели маски. Приехали власти: Роспотребназдор проверял, закрылись ли мы на карантин. Закрылись, конечно.Репин едва ли не самый известный человек в Окуневе. Приехал одним из первых, аж в 1994 году. До этого был крупным предпринимателем, шил одежду и головные уборы. Жил в Омске, Москве и Венгрии. Но потом дела в бизнесе пошли хуже, он перебрался в Окунево, открыл гостевой дом, организует праздники и турпоездки. «В 90-х годах у нас в Омске было эзотерическое сообщество, мы вышли на контакт с силами, которые нас и пригласили в Окунево, хотя до того не знали, что тут есть ашрам. Когда приехали и я попал в часовню, случилось прозрение: мне показали будущее. Тогда я с ним не согласился, а сейчас понимаю, что показали правильно. Рассказать подробнее не могу, это очень личное».Сегодня Стас живет в полном единении с природой и пространством. Спрашиваю, как они молятся, едят ли мясо, есть ли строгий распорядок?— Да что вы в самом деле! Мы обычные люди, просто кто-то обращается к богу, а мы к роду.— Ну а камень? Я слышала, что вы привезли волшебный камень, который исполняет желания.— Их было два, — в трубке тяжелый вздох. — Нам их подарили, доставили с Алтая на КамАЗах. Когда большой камень снимали, кран загорелся. Но это не камень желаний, а поклонный камень. Он стоит в центре огромного некрополя. У камня есть связь с предками, и в рамках этих взаимоотношений, возможно, какие-то желания и исполняются, но это добавочное. Помощь идет, только когда желания человеку во благо.Помощь рода Стасу сейчас очень нужна: до сих пор не решен вопрос с организацией частной школы в Окуневе. В управлении образования вроде как дали добро, но местная администрация отмалчивается. Хотя документы поданы еще в сентябре, и здание бывшей школы пустует. Стас думает: дело в том, что они не такие, как все, и чего ждать от их школы, власти не знают. Поэтому до сих пор кто-то из ребят на домашнем обучении, кто-то до карантина ездил учиться в соседнюю деревню.«Но все равно нам здесь проще и лучше, чем в городе, — говорит Репин. — Тем более сейчас. Хотя опасаемся за туризм, это же наш основной заработок. Солнцестояние никто не сможет отменить, а большого купальского праздника, который привлечет туристов, может и не случиться. Многие начинают задумываться, чтобы завести скотину, что-то выращивать. Ну что еще? Мы молимся. Молимся во благо семьи, рода, народа и родины».Историю с коронавирусом Стас воспринимает как эксперимент над человечеством. По его мнению, высшие силы говорят миру: все идет не так, люди должны взять на себя ответственность за свои поступки и перейти на новый уровень.— Это как крутой тренажер, на котором нас учат выходить из трудных ситуаций. И никаких других вариантов, кроме как стать взрослыми, у нас нет, — еле разбираю в трубке.— Стас! Слышу в трубке только ветер. Вы же его одушевляете? Опишите, какой он, и я от вас отстану...Репин, видимо, прикрыл телефон ладонью, или ветер решил немного помолчать, но вдруг стало хорошо слышно:— Он чуть выше сосен, большой, достаточно радушный. Мы с ним давно знакомы, когда приходим в лес, всегда разговариваем.Владимир Белов. Тракторист и блогерПоследнюю мартовскую неделю, как Иисус по воде, Владимир Белов ходил по чарыму.«Знаете, что такое чарым? — кричит он мне по видеосвязи. — Впрочем, откуда вам знать? Вы же в городе... Очень много снега у нас выпало. Он такой плотный, что можно идти без лыж и не проваливаться. Я давно мечтал так походить. Блин... Ну как объяснить? Вот вы, к примеру, в детстве мечтали наесться сгущенки вволю.А сейчас выросли, наелись, и у вас такая блажь... Вот и у меня так было, когда ходил по чарыму. Брал камеру, шел и снимал: огород, речку, лес. Наслаждался».Владимир Белов — блогер-тракторист. Так его знают в ютубе. Но на самом деле он — «одна культурная единица» деревни Окунево. Заведующий клубом, методист, организатор мероприятий.Блогером стал, когда появилась камера, — ее купил на вырученные от продажи коровы деньги. Сегодня Владимир снимает деревенскую жизнь. А началось все с ондатры.«Не помню точно, в каком году к нам в Омск прилетал председатель правительства Дмитрий Медведев. Весь административный ресурс поехал туда, а я отправился на рыбалку. Был выходной. Я ехал на тракторе, и на него, на трактор, напала ондатра. Я снял на телефон, как она прыгает на колеса, и залил в сеть. Видео разошлось везде. Говорили: «Смотрите, какая в России страшная жизнь, даже ондатры на трактора нападают!» — смеется Володя. — Потом снял про сенокос, потом еще, вот так помаленьку и стал деревенским блогером».Разговаривать по видеосвязи с Владимиром трудно. Он стоит во дворе. За спиной виднеется сено, угол сарая, кричат петухи. Один такой голосистый, что Владимир постоянно переспрашивает: «Ничего не слышно, повторите!»— У вас видео есть про встречу инопланетян. Прилетели или нет?— Да шутливое же видео было, — смеется Володя. — Шел я по Окуневу, встретил одного. Лето же, а у нас летом, как понаедут со всей России, — полдеревни чудаков. Ну тот и говорит: «Сейчас инопланетяне прибудут, надо готовиться». Я и подготовился. Когда приезжие, жизнь у нас интересная.Приезжие есть и сейчас, многие перебрались в Окунево на время карантина. В основном из Омска и окрестностей. Дети в школу все равно не ходят, а сотовая вышка в деревне работает — интернет ловит прилично, значит, учиться удаленно можно и в Пупе Земли.Владимир говорит, что любое явление дает помимо минусов плюсы: к примеру, сейчас предприниматели могут прокачать сервис доставки в дальние уголки России. Хотя с другой стороны — скоро половодье, дороги развезет. Но если опять перевернуть ситуацию, то и ничего: у бабушек есть соседи, у соседей машины или тракторы, лекарства из поселка доставят. Маски тут шьют сами и удивляются, что на их отсутствие жалуются в городах: «У кого была советская система образования, те делать ватно-марлевые повязки умеют». Но надевать их в Окуневе некуда. Разве что в магазин, их тут два, или с соседом словом перебросишься когда-никогда.Сын Владимира, студент, учится в Омске. Жена в садике работает, детей там сейчас нет, но жена осталась — на случай ЧС.— Какая средняя зарплата в Окуневе?— Вот вы спросили... Не знаю даже. У нас мало работающего населения. Работяги, которые трудятся в лесу, получают от выработки. Приезжие живут с гостиниц и туристов. А остальные — пенсионеры или те, кто сдают квартиры в городе. Наверное, тысяч на 10 живут или на 15. У нас же все свое, покупаем мало.— То есть из-за карантина ваша жизнь практически не изменилась?— Нет. Я хочу сказать, что люди в последнее время очень избаловались. Все рвутся в город, а у меня мечта, чтобы рвались к нам. Для этого я и блог веду — пропагандирую жизнь в деревне. У нас столько земель! Сейчас бы окунуться в эту жизнь, вспомнить навыки, посадить огород, воспитывать детей, не мусорить, не хамить. И о душе подумать.Владимир еще долго рассуждает о честной и безбедной жизни. За спиной надрываются петухи, мычат коровы и карабкается по горизонту нещедрое сибирское солнце. Идет какой-то там день карантина. Какой? В Окуневе не помнят. Но точно знают, что спасение от коронавируса каждый носит в себе.

Аналог Ноткоин - TapSwap Получай Бесплатные Монеты

Подробнее читайте на chaskor.ru